Скачать

Особенности занятости населения России на современном этапе

1. Занятость в социальной сфере России: противоречия роста

1.1 Международные сопоставления

1.2 Тенденции 90-х годов

1.3 Межрегиональная дифференциация

2. Структура российской рабочей силы: особенности и динамика

2.1 Отраслевая структура занятости

2.1.1 Профессиональная структура занятости

2.2 Образовательная структура занятости

2.3 Воздействие сдвигов в отраслевой и профессиональной структуре на образовательную структуру занятости

3. Неформальная занятость населения России

3.1 Масштабы и сферы распространения неформальной занятости

3.2 Влияние неформальной занятости на рынок труда России

Заключение

Список использованной литературы

Приложения

Реферат

Данная курсовая работа состоит из - реферата, оглавления, введения, основной части, заключения, списка использованных источников, приложения. Основная часть состоит из трех глав.

Курсовая работа состоит из - ____ страниц

Цель данной работы - привлечь внимание к малоизученным аспектам занятости в социальном секторе России, попытаться объяснить рост занятости в здравоохранении и образовании, а также ее межрегиональную дифференциацию, проанализировать структуру российской рабочей силы, показать масштабы и сферы распространения неформальной занятости населения.

Задачи исследования:

1) Занятость в социальной сфере России.

2) Структура российской рабочей силы.

3) Неформальная занятость населения России.

Объект исследования: Особенности занятости населения России на современном этапе.

Предмет исследования: занятость населения в социальной сфере России, структура российской рабочей силы, неформальная занятость в России.

Во введении раскрывается актуальность данной темы моего курсового проекта. В первой главе характеризуются общемировые тенденции изменения занятости в образовании и здравоохранении. Особо выделяются страны с переходной экономикой, рассматривается ситуация в России в 90-е годы и дается анализ основных факторов, определяющих динамику занятости в социальном секторе в регионах и в сравнительной межрегиональной перспективе. Во второй главе дается описание отраслевой структуры занятости. В-третьей главе дается характеристика неформальной занятости населения в России, её масштабов и сферы распространения.

В заключении делаются краткие выводы по каждой главе.

В данной работе использовались журнальные статьи следующих авторов: Монусова Г., Капелюшников Р., Кубишин Е.С.

В данной работе использовалось - 22 таблицы.

Цель данной работы - привлечь внимание к малоизученным аспектам занятости в социальном секторе России, попытаться объяснить рост занятости в здравоохранении и образовании, а также ее межрегиональную дифференциацию, проанализировать структуру российской рабочей силы, показать масштабы и сферы распространения неформальной занятости населения.

Задачи исследования:

4) Занятость в социальной сфере России.

5) Структура российской рабочей силы.

6) Неформальная занятость населения России.

Объект исследования: Особенности занятости населения России на современном этапе.

Предмет исследования: занятость в социальной сфере России, структура российской рабочей силы, неформальная занятость в России.

В данной работе использовались журнальные статьи следующих авторов: Монусова Г., Капелюшников Р., Кубишин Е. С.

Актуальность данной темы состоит в том, что формирование рыночных отношений в России неизбежно привело к становлению рынка труда и как следствие - к экономической нестабильности и безработице.

Безработные - это часть трудовых ресурсов и соответственно часть экономически активного населения. В каждой стране понятия, характеризующие безработицу как социальное явление, имеют свою национально-историческую и социальную специфику. В России под трудовыми ресурсами понимается население в трудоспособном возрасте (мужчины - от 16 до 60 лет, женщины - от 16 лет до 55 лет), за исключением неработающих инвалидов труда и войны I и II группы и лиц, получающих пенсию по возрасту на льготных условиях, а также лица в нетрудоспособном возрасте (подростки до 16 лет и пенсионеры по возрасту), занятые в экономике.

Экономически активное население (рабочая сила) - это та его часть, которая обеспечивает предложение рабочей силы для производства товаров и услуг. Экономически активное население включает всех занятых и всех безработных.

Занятыми в России считаются лица, которые:

·в тот или иной период выполняли работу по найму за вознаграждение на условиях полного или неполного рабочего времени;

·выполняли работу не по найму, но приносящую доход;

·выполняли работу на семейном предприятии без оплаты; временно отсутствовали на работе из-за болезни, отпуска

(включая отпуск без сохранения содержания по инициативе администрации), забастовки и других подобных причин.

Безработными в России считаются лица в возрасте 16 лет и старше, которые в рассматриваемый период:

·не имели работы или доходного занятия;

·занимались поиском работы, т.е. обращались в службу занятости, использовали или помещали объявления в печати, непосредственно обращались к работодателю, использовали другие способы поиска работы, а также предпринимали шаги к организации собственного дела;

·были готовы приступить к работе.

При отнесении лица к статусу безработного должны быть соблюдены все три критерия, перечисленные выше.

используя при этом любые способы, с момента начала поиска работы и до рассматриваемого периода.

К середине 1999 г. безработица достигла 12,5% экономически активного населения. В стране не работал и не учился каждый восьмой трудоспособный россиянин. Прогнозы специалистов на ближайшую перспективу малоутешительны.

Уровень безработицы в России определяется как удельный вес общего количества безработных к численности экономически активного населения. При этом в составе безработных учитываются как зарегистрированные в органах государственной службы занятости, так и не зарегистрированные в этой службе.

Продолжительность безработицы в России определяется как промежуток времени, в течение которого человек ищет работу, используя при этом любые способы, с момента начала поиска работы и до рассматриваемого периода.

В мировой практике предельно-критический уровень безработицы составляет 8 - 10%. Как видим, в России безработица неуклонно растет и практически перешла рубеж критического уровня. С 1995 г. темпы роста безработных начали превышать темпы падения производства.

Средний возраст безработных - 34,3 года, 82% безработных это люди в возрасте от 20 до 50 лет; 46,1% безработных женщины, 53,9% - мужчины; 76,7% безработных - городские жители, 23,3% - лица, проживающие в сельской местности. Самая высокая доля безработных среди лиц, имеющих общее среднее (31,7%) и среднее профессиональное образование (28,1 %), а 10.3% безработных, т.е. каждый 10-й, имеют высшее образование.

Проблема безработицы в России нашла отражение в целом комплексе законов, указов и постановлений высших законодательных и исполнительных органов власти. Первый Закон РСФСР "О занятости населения в РСФСР" был принят 19 апреля 1991 г. Существенные изменения и дополнения в решение проблемы были внесены Законом РФ "О занятости населения в РФ" от 20 апреля 1996 г. Созданы Федеральная государственная служба занятости населения РФ и Государственный фонд занятости населения РФ. Разработана классификация статистических данных о составе рабочей силы, экономической активности и статусе в занятости. Ежегодно Правительство РФ принимает Федеральные про граммы содействия занятости населения. Разработана Федеральная целевая про грамма содействия занятости населения Российской Федерации на 1998 - 2000 гг.

В России государство гарантирует безработным:

·выплату пособия;

·возмещение затрат в связи с переездом в другую местность для трудоустройства по предложению органов службы занятости;

·возможность участия в оплачиваемых общественных работах;

·зачет в общий трудовой стаж времени получения пособия по безработице.

Пособие по безработице выплачивается в течение 12 месяцев, а для лиц предпенсионного возраста - в течение 24 календарных месяцев. Размер пособия: первые три месяца - 75% среднего заработка; с четвертого по шестой месяц - 60% заработка; с седьмого месяца - 45% заработка. Но во всех случаях его размер не должен превышать среднего заработка, сложившегося в данном регионе.

Как и во всякой другой стране, безработица породила в России тяжелейшие социальные последствия: бандитизм, рост числа самоубийств и т.п. Не оправдались надежды на малое предпринимательство в решении проблемы занятости. Доля работающих на малых предприятиях в 1998 г. составляла 8,2% экономически активного населения. Число занятых на них не испытывает тенденции к заметному росту.

Существенно изменилось отношение российского общества к безработице. В 1990 - 1993 гг. среди политиков и ученых преобладало мнение, что безработица положительно повлияет на эффективность труда тех, кто пока занят, и что в целом безработица - это благо. Ныне, когда, миллионы российских граждан на личном опыте узнали, что такое безработица, все более стала утверждаться мысль о том, что в социально ориентированной рыночной экономике безработица недопустима и что ее рост может привести к социальному взрыву. Предотвращение ускоренного роста безработицы и последующее сокращение ее становятся важнейшей задачей социальной политики Правительства России.

Основной и самый радикальный путь борьбы с безработицей _ это интенсивное развитие экономики, требующее притока дополнительной рабочей силы. В конкретно российских условиях _ это задача исключительной трудности: экономического роста производства нет; на предприятиях страны миллионы работников трудятся неполный рабочий день или находятся в неоплачиваемых отпусках; в 1999 - 2000 гг. число трудоспособных возрастет более чем на 1,5 млн. человек, поскольку в жизнь вступает поколение 1981 - 1982 гг., когда рождаемость была еще относительно высокой; финансовый кризис породил безработицу и в малом бизнесе; идет сокращение армии, что увеличит нуждающихся в работе на 200 - 300 тыс. человек.

Решение многих социально-экономических аспектов безработицы связано также с трудовыми правоотношениями, которые ныне регулируются КЗоТом РСФСР, принятым еще в 1971 г. В апреле 1999 г. Правительство Российской Федерации внесло в законодательные органы страны проект Федерального закона "Трудовой кодекс Российской Федерации". Предложенный проект откровенно усиливает права работодателей и ослабляет социальную защиту наемных работников, что отрицательно повлияет на состояние занятости в России. В связи с этим решающее значение приобретает социальная политика государства по отношению к занятости и безработице.

Необходимость реформирования отраслей социального сектора (образования, здравоохранения, культуры) в России не у кого не вызывает сомнения. В 90-е годы было предпринято несколько робких и непоследовательных попыток перестроить механизмы финансирования этой сферы. Однако узел разнообразных проблем здесь далеко не распутан, что неблагоприятно сказывается как на здоровье и образовании граждан, так и на положении работающих в этих отраслях людей. Врачи и учителя почти повсеместно получают мизерную заработанную плату, да и ту не всегда регулярно. Их забастовки или голодовки стали частым сюжетом выпусков новостей.

Низкооплачиваемые и малоквалифицированные работники социальных отраслей вполне могут заблокировать любые реформы, сведя на нет все усилия реформаторов. Более рациональному и эффективному функционированию этой реформы могло бы способствовать усиление в ней рыночных начал, однако приватизация учреждений здравоохранения или образования связанно с большими политическими сложностями и пока не стоит на повестке дня.

Несмотря на сокращение финансирования социального сектора и отсутствия средств на достойную оплату труда, занятость здесь в 90-е годы росла относительно, а в отдельные годы и абсолютно. Россия опередила все бывшие социалистические страны по доле этих отраслей в общей численности занятых. В то же время проблемы роста занятости в образовании и здравоохранении практически выпали из научного обсуждения.

Обратимся к международной практике. Статистические данные свидетельствуют о значительных межстрановых различиях занятости в здравоохранении и образовании. Существенные колебания заметны не только в странах с разным уровнем экономического развития, но и внутри экономически однородных кластеров стран (см. табл.1). К концу 90-х годов, к примеру, в Италии доля занятых в здравоохранении и образовании в общей занятости составляла 13.1%, в Германии15.4, тогда как в Швеции - 26.8%.

Динамика занятости в этих отраслях в различных странах также была не одинаковой. Например, в Канаде, Швеции, ряде стран Центральной и Восточной Европы она несколько снизилась, а в Италии, Нидерландах, Финляндии практически не изменилась. В тех странах, где занятость в социальной сфере (и в государственном, и в частном секторах) росла, одновременно увеличивались и общая занятость, и удельный вес социальных расходов в ВВП.

Остановимся более подробно на занятости в государственных социальных учреждениях, существенно различающихся по странам. Например, в начале 90-х годов в странах - членах ОЭСР эта занятость составляла: в Японии - 2.6%, в Италии - 7.7%, а в Норвегии - свыше 18.3%.

Чем можно объяснить межстрановые различия в доле занятых в здравоохранении и образовании? Поскольку рассматриваемые отрасли в большинстве стран являются преимущественно государственными, попытаемся подойти к решению поставленного вопроса с помощью теорий, объясняющих указанные различия применительно ко всему государственному сектору.

В течение многих лет экономисты считали, что он растет в соответствии с так называемым законом Вагнера. Немецкий экономист конца XIX в.А. Вагнер предположил, что размер государственного сектора должен коррелировать с уровнем богатства нации. Действительно, экономический рост создаст как спрос на дополнительные социальные услуги государства, так и дополнительные финансовые возможности для их обеспечения. Однако исследования последних лет показывают, что эта закономерность, работавшая в начале прошлого столетия, в настоящее время не является универсальной, а явно проявляется только в кластере развивающихся стран. В странах ОЗСР величина государственного сектора и занятости в нем не связана напрямую с уровнем экономического развития страны. В США, например, в государственном образовании и здравоохранении работают лишь 6.0% всех занятых, тогда как в Норвегии в три раза больше.

Ряд исследователей связывают увеличение занятости в бюджетной сфере с перераспределительной политикой. Например, А. Алесина и его соавторы рассматривают занятость в государственном секторе как инструмент скрытого перераспределения в пользу бедных групп населения. Тем самым политики пытаются заручиться поддержкой этих групп на выборах в условиях, когда прямые трансферты в их пользу политически невозможны.

Д. Родрик предложил другую версию перераспределительной концепции: в небольших и открытых экономиках государство создает стабильные рабочие места, защищая тем самым население от рисков, связанных с возможными внешнеэкономическими шоками.

Вышеприведенные теории могут частично объяснить склонность властей к расширению занятости в здравоохранении и образовании. При этом здесь есть и свои специфические отраслевые особенности. Расширение вариативности образования, внедрение новых технологий, спрос на принципиально иные профессии (к примеру, специалистов по компьютерам), повышение качества предоставляемых услуг трансформируют структуру отраслевого спроса на рабочую силу, способствуя его увеличению.

Однако развитые страны пытаются противодействовать спонтанной экспансии занятости в социальной сфере. Например, в здравоохранении стран ОЗСР упор делается на повышение эффективности использования медицинского персонала, рост его технической вооруженности. Акцент с количественных показателей (общей численности врачей) переносится на показатели качества медицинских услуг и совершенствования структуры занятых в здравоохранении (повышение доли врачей общей практики за счет снижения доли узких специалистов). Создаются и институциональные ограничения для притока новых врачебных кадров. В частности, предлагаются следующие меры по ограничению предложения труда врачей: сокращение числа студентов-медиков (Великобритания, Франция), ужесточение системы лицензирования новой врачебной практики в районах с обеспеченностью специалистами выше среднего по стране уровня (Германия), поощрение раннего выхода врачей на пенсию (Франция, Германия).

То же самое относится и к системе образования. Каждое государство пытается найти баланс между постоянно растущими потребностями в увеличении вариативности знаний и численностью преподавателей.

В мире произошло осознание того простого факта, что экстенсивное наращивание персонала лишь усугубляет финансовые проблемы этих отраслей, а не решает проблемы объема и качества оказываемых услуг.

Особого внимания заслуживает занятость в образовании и здравоохранении в странах с переходной экономикой. В начале 90-х годов ее доля, приходящаяся на государство, в общей занятости была здесь заметно выше. Она составляла в среднем 11.7% при З% в странах Латинской Америки, сопоставимых с бывшими социалистическими странами по уровню ВВП на душу населения, и 7.1 % в странах ОЗСР, которые существенно богаче.

Не удивительно, что многие специалисты отмечают в странах с переходной экономикой избыточность медицинского персонала при крайне низкой его технической вооруженности. То же самое можно сказать об образовании.

Характерно, что экономические реформы в странах Центральной и Восточной Европы, вначале сопровождавшиеся значительным сокращением бюджетных расходов, привели к стабилизации, а в отдельные периоды и к снижению общей численности занятых в отраслях социального сектора.

Табл. I показывает динамику занятости в здравоохранении и образовании в 90-е годы в странах с переходными экономиками. В Чехии, Словакии, например, она медленно падала до 1999 г. Затем тенденция здесь изменил ась: доля работающих в здравоохранении и образовании немного выросла. В Польше все эти годы занятость в социальной сфере оставалась более или менее стабильной. Начиная с 1995 г. Венгрия приступила к активному сокращению занятости в этих отраслях. Общий диагноз для всех стран с переходной экономикой был поставлен в докладе МОТ на примере Венгрии: "Здравоохранение в Венгрии имеет чрезмерную занятость и недостаточное финансирование, что ведет к низкой оплате и к низкой морали врачей.

Недофинансирование врачей компенсируется в определенной степени нелегальными платежами населения, имеет место огромный дефицит современного оборудования.

Технические сложности не могут компенсироваться дополнительным числом врачей. Основная цель реформ - обеспечить условия для улучшения здравоохранения. Здравоохранение должно развиваться как более компактная и эффективная организация, что позволит повысить оплату врачебного персонала".

Заметным элементом реформирования социальной сферы в странах с переходной экономикой было целенаправленное сдерживание там численности занятых.

К 2000 г. в России доля занятых в здравоохранении и образовании составляла почти 17% их общего числа, тогда как в Румынии эта цифра была 7%, в Чехии и Словении - около 12, в Польше чуть больше 13, в Венгрии и Латвии - 14, а в Эстонии - 13 %, Словакии - около 15% (табл.1).

На протяжении 90-х годов занятость в социальной сфере России относительно росла (см. табл.2), несмотря на низкие расходы консолидированного бюджета на социальные цели и сокращение общей занятости в экономике.

В абсолютном выражении занятость в рассматриваемых отраслях в 1999 г. была примерно на уровне 1991 Г., но внутри периода были спады и подъемы (пик был достигнут в 1996 г.). Лишь в 1999-2000 гг. появились признаки того, что рост может остановиться.

Отечественная статистика занятости предлагает два основных источника данных о численности занятых по отраслям экономики: баланс трудовых ресурсов (построенный в основном на административной статистике) и обследования населения по проблемам занятости.

Данные баланса охватывают весь период 90-х годов, тогда как обследования (более предпочтительные во многих отношениях) доступны лишь с 1997 г. Рассмотрим динамику занятости в образовании и здравоохранении за 90-е годы.

Образование.

Данные баланса трудовых ресурсов (см. табл.2) показывают рост доли занятых в этом секторе с 8.9% в 1992 г. до 9.4% в 1996 г., после чего она стабилизировалась. Абсолютная численность сократил ась с 6413 тыс. человек в 1992 г. до 5871 тыс. в 2000 г. Согласно же обследованиям (см. табл.3), в конце 90-х годов занятость в образовании росла и относительно, и абсолютно. За 1997-2000 п. она увеличил ась на 147 тыс. человек. В 1997 г. доля занятых в образовании составляла 9.5% всех занятых, а в 1999 г.9.7%. Некоторое снижение этой доли в 2000 г. (до 9.4%) объясняется, прежде всего, увеличением всей занятости в посткризисный период. Приведенные цифры отражают средние значения изменения занятости по отрасли. За 1990 - 1999 гг. в дошкольных заведениях численность педагогов снизил ась на 35%, в общеобразовательных школах и вузах поднялась на 25%, а в средних профессиональных заведениях не изменилась. При этом если в вузах число студентов на одного преподавателя растет, то в школах соотношение учеников и учителей уменьшается. За 90-е годы учителей в государственных школах стало больше на 25% при увеличении числа учащихся в них лишь на 7.7%. В результате, если в 1990 г. на одного учителя приходилось 14.2 ученика, то в 1999 г. - 12.3.

Здравоохранение.Здесь тенденция к росту занятости выражена еще более ярко. Согласно обоим источникам данных (и балансу трудовых ресурсов, и выборочным обследованиям занятости населения), до конца 90-х годов занятость увеличивалась как абсолютно, так и относительно. По данным баланса, она поднялась с 4.2 млн. человек (5.9% всех занятых в экономике) в 1992 г. до 4.5 млн. (7.0%) в 2000 г. Выборочные обследования показывают рост с 4.2 млн. человек в 1997 г. до 4.4 млн. в 2000 г. Доля занятых в течение этого короткого периода колебалась в пределах 7.1 - 17.3%.

Заметны разные тенденции в изменении численности отдельных профессиональных групп. Например, численность среднего медицинского персонала, специалистов с немедицинским образованием, провизоров и фармацевтов снижалась тогда как численность врачей и младших медсестер увеличивалось. Причем отмечается как абсолютный рост количества врачей, так и в расчете на 1000 жителей (с 40.7 в 1996 г. до 41.7 в 1999 г)

Итак, можно сделать вывод: в 90-е годы занятость в образовании и здравоохранении в России имела тенденцию к росту.

Все вышесказанное относится к России в целом. Тенденции же изменения занятости в социальной сфере в регионах далеко не однозначны: одни регионы наращивают занятость в здравоохранении и образовании, другие стараются ее снижать.

За 90-е годы межрегиональная дифференциация занятости в социальном секторе значительно возросла. В табл.4 дана дескриптивная статистика по субъектам Федерации. Средняя (невзвешенная) доля занятых в образовании и здравоохранении выросла за 1992-1998 гг. с 17.1 до 20% при заметном увеличении вариации. В 1999 г. величина средней несколько уменьшилась, но вариация продолжала расти.

Удельный вес занятых в социальной сфере все эти годы был максимален в Республике Тыва. В 1992 г. наименьшим он был в Орловской области, но в дальнейшем резко возрос. В последние годы самый низкий показатель имеет Москва. В целом за 90-е годы только пять регионов снизили долю занятости в здравоохранении и образовании. Это Москва, Ленинградская область, Дагестан, Бурятия и Амурская область. Все остальные регионы ее увеличили.

В абсолютном выражении картина несколько иная. До 1996 г. более половины регионов увеличивали занятость в рассматриваемых отраслях. Начиная с 1997 г. в большинстве регионов (около 2/3) тенденция меняется: занятость, хотя и незначительно, начинает снижаться. Однако треть регионов продолжала наращивать абсолютную численность работников социального сектора и после 1997 г.

Имеющаяся литература и анализ российской ситуации позволяют предложить несколько рабочих гипотез объяснения растущей межрегиональной дифференциации в занятости в здравоохранении и образовании:

Гипотеза 1. Уровень занятости в социальной сфере в том или ином регионе зависит от экономического развития этого региона: богатый регион имеет более высокий уровень соответствующей занятости. Эта гипотеза исходит из идеи закона Вагнера.

Гипотеза 2. Региональные власти пытаются поддерживать и создавать такую занятость как средство против высокой безработицы. Чем выше уровень безработицы в регионе, тем выше будет уровень занятости в социальном секторе.

Гипотеза З. Занятость в анализируемом секторе зависит от региональных бюджетных ограничений. Поэтому финансовая поддержка региона из центра (бюджетные трансферты) будет влиять на величину занятости в бюджетном секторе. Данная гипотеза связана с упоминавшейся перераспределительной теорией, предложенной в работах А. Алесины и его соавторов.

Для проверки выдвинутых гипотез воспользуемся регрессионным анализом. Оцениваемые уравнения имеют следующий вид:

РЕt = Ь () + ЫРЕ₉₂+ blGDP_t_₁+ b3UNEMPL_t_₁ +

+ lJ4TRANSF_t_₁+ СХ,

где РЕt - доля занятых в здравоохранении, образовании и культуре в общей занятости в регионе в год t;

РЕ92 - то же в 1992 г.;

GDPt - 1 - валовой региональный продукт на душу в году t - 1;

UNEMPL_t-1 - уровень общей безработицы в регионе в году t - 1;

TRANSPt - 1 - размер трансфертов на душу населения из Федерального фонда финансовой поддержки регионов в году t - 1;

СХ - вектор контрольных переменных. Уравнение оценивал ось отдельно для каждого из трех лет в интервале1995-1997 гг. Все независимые переменные, соответствующие нашим гипотезам, по отношению к РЕtвзяты с лагом в один год (t - 1).

Занятость в социальной сфере зависит, очевидно, также от значительного числа факторов, лежащих вне проверяемых гипотез. Например, на численность учителей и врачей в регионе влияет общее количество детей дошкольного и школьного возраста, численность населения пенсионного возраста, уровень урбанизации, административный статус региона (республика, край, область) и т.п. Соответственно, при проверке наших гипотез надо элиминировать влияние этих обстоятельств, то есть ввести в уравнение регрессии соответствующие переменные как контрольные. В качестве контрольных мы использовали следующие переменные: доля лиц в возрасте ниже трудоспособного (0-15), доля лиц в возрасте старше трудоспособного (55); доля городского населения в регионе; статус региона, Москвы и Петербурга, в частности, как городов федерального значения.

Чтобы учесть сильный разброс значений относительно линии регрессии, стандартные ошибки оценивались как робастные и скорректированные методом Уайта. Все расчеты проведены с помощью статистического пакета. Результаты представлены в табл.5.

Все уравнения значимы. Переменные в правой части каждого уравнения описывают около 80% всей вариации в доле бюджетной занятости в регионах. Анализ полученных коэффициентов позволяет отвергнуть гипотезы 1 и 2. Коэффициенты перед переменными, связанными с этими гипотезами (подушевой ВВП и уровень безработицы), статистически малозначимы и, соответственно, слабо отличаются от нуля.

Гипотеза 3, предполагающая связь между уровнем занятости в социальном секторе и подушевой величиной трансфертов в региональные бюджеты, наоборот, получила подтверждение в уравнениях за все годы, по которым имеются данные. Другими словами, рост величины трансфертов, перечисляемых в региональный бюджет в данном году, ведет к увеличению доли занятых в здравоохранении и образовании в следующем году. Конечно, утверждение о том, что связь между трансфертами и занятостью носит именно такой характер, нуждается в дополнительной проверке. К сожалению, тест Грангера, используемый для проверки причинности, в данном случае неприменим, поскольку требует более длинных временных рядов. Однако анализ матрицы корреляций свидетельствует, что наибольшие значения парных коэффициентов корреляции достигаются тогда, когда значения трансфертов идут с обратным лагом, то есть, сдвинуты во времени назад по сравнению со значениями занятости. Это подтверждает ту гипотезу причинности, что заложена в анализ.

Переменная РЕ92, характеризующая начальный уровень занятости, отражает роль инерции в динамике занятости в социальном секторе. Она остается значимой во всех оцениваемых уравнениях, однако ее эффект постепенно угасает, что проявляется в уменьшении значения коэффициентов.

Общая картина выглядит следующим образом: высокая занятость в бюджетном секторе в начале периода требовала дополнительных средств на оплату труда. Когда эти средства выделялись в составе трансфертов, они зачастую направлялись на другие цели, увеличивая долги по зарплате, но при этом нанимались новые работники. Учителя и врачи бастовали, требуя возврата долгов, что давало губернаторам дополнительные козыри в торговле с центром за новые трансферты. Эта история повторялась ежегодно.

На рисунках 1 и 2 отражены изменения занятости В ОСНОВНЫХ отраслях российской экономики по ПО ДВУМ ИСТОЧНИКАМ - БТР (за 1990 - 2004гг.) и ОНПЗ (за 1992-2004гг.). Налицо примерно одинаковая картина: согласно БТР, за 1990-2004 гг. общая численность, занятых сократилась на 11,8% (с 75,3 до 66,4 млн. чел.); согласно ОНГIЗ,: за 1992-2004гг. она сократилась па 5,3% (с 71,1 до 67,3 млн. чел.).